Глава «налогового» комитета Верховной Рады Даниил Гетманцев: Мы готовы отложить фискализацию еще на год для всех, кроме рисковых групп бизнеса

О том, будет ли отсрочена фискализация для бизнеса, как решится вопрос с евробляхерами, примут ли бюджет-2021 в срок и каким он будет, а также возможен ли полный локдаун в интервью УНИАН рассказал глава парламентского комитета по вопросам финансов, налоговой и таможенной политики Даниил Гетманцев.

В Раде был зарегистрирован проект постановления об отзыве вас с должности главы «налогового» комитета «в связи с неудовлетворительной работой». Потом вы подали альтернативный проект постановления об уходе. В ФБ иронично написали, «что мотивировали свой уход более обоснованно». Что происходит?

Считаю, что речь идет о желании некоторых политических сил во главе с «Европейской солидарностью» убрать меня с поста главы комитета. Понимаю, что неудобен из-за тех инициатив и действий, направленных на детенизацию бизнеса, уничтожение схем бывшей власти, которые я с коллегами провожу полтора года, реализуя тем самым наши предвыборные обещания. Наша фракция меня поддерживает. Что будет дальше, не могу сказать.

17 ноября под стенами парламента состоялась масштабная акция протеста ФОПов. Произошли даже стычки с полицией. Главные требования – отсрочить фискализацию бизнеса – введение кассовых аппаратови пересмотреть нормы по упрощенке. Люди разошлись лишь после того, как в Верховной Раде пообещали рассмотреть соответствующие законопроекты 4 декабря. Причем бизнес в этот день снова намерен выйти к парламенту. Так будут ли приняты соответствующие документы и почему Рада провалила отсрочку фискализации 17 ноября?

Провалила. Но начнем с того, что требуют на акциях протеста. Их условия — отменить фискализацию как таковую. То есть, не ту, которая вводится с 1 января, но и по электронике, которая была введена еще три года назад, относительно лекарственных средств, которая была введена два года назад (то есть, это было сделано еще прошлой властью). В этом и есть лукавство «Европейской солидарности», именно ими все перечисленное реализовывалось. А теперь, почему-то, они переобулись на лету.

Но полная отмена фискализации, как и остановка фискализации тех сфер, которые полностью пребывают в тени, вернет Украину в средневековье, в котором она жила 28 лет. Я не могу поддержать такое решение. Такова моя позиция. Так называемые «протестующие» борются за право работать «в тени». Я не знаю и не признаю такое право. То, что просим предпринимателей осуществлять мы, – это учет товаров с использованием простого программного обеспечения – РРО. Это не влечет за собой никаких дополнительных денежных и организационных затрат. Это — абсолютно простые действия, которые бизнес может и должен совершить по примеру всех цивилизованных стран Европы и Азии.

Причем наше решение, конечно, направлено не в отношении малого бизнеса. Мы сразу же освободили от фискализации ФОПов первой группы, рыночную торговлю, в том числе торговлю текстилем. Наше решение касается крупного бизнеса, который, используя систему единого налога, уклоняется от налогообложения. Каждый может в этом наглядно убедиться, пройдясь по крупным магазинам в центрах больших городов. Они все на ФОПах. Видно это и в интернет-торговле. То есть, люди продают контрабандный товар, что, в с свою очередь (и это тоже важно), нивелирует права украинцев как потребителей. Люди не могут себя защитить, покупая не качественный товар. Поэтому, в первую очередь, наше решение касается рисковой торговли. Именно такой бизнес и выступает против фискализации. Большее количество ФОПов, не разобравшись в происходящем, выходят на акции.

Но предприниматели аргументируют свои требования тем, что введение фискализации в период пандемии может ликвидировать малый и средний бизнес как таковой. Он и так тяжело переживает карантинные ограничения. Многие на грани банкротства…

Почему? Что обременительного в том, чтобы продавать товар с чеком? В этом нет дополнительных затрат (бесплатный программный РРО предоставляет государство). Мы приняли решение о введении фискализации в октябре прошлого года – более года назад. Так сколько же нужно еще времени, чтобы приготовиться к нововведениям? Тем не менее, мы готовы отложить еще на год фискализацию для всех, кроме рисковых групп: интернет-торговля, ювелирные изделия, секонд-хенд, аптечная торговля, торговля электронной техникой. Мы просим фискализировать только те виды бизнеса, которые на сегодня находятся в «тени» и являются крупными. Ну, разве торговля электроникой – малый бизнес? Это — крупный бизнес, работает системно, ввозит в страну контрабандой товар. То есть, мы хотим фискализировать крупный бизнес, прячущийся под единый налог.

Вы сказали, что готовы отсрочить фискализацию. Это может состояться 4 декабря, как того и ожидает бизнес?

Да, конечно.

На митинге 17 ноября активизировались и евробляхеры, которые требуют принятия закона о «доступной» растаможке авто. Причем они обвиняют именно вас в затягивании принятия документа. Что происходит в этой сфере?

Мне сложно комментировать обвинения в мой адрес. Моя позиция была согласована с представителями евробляхеров год назад. Мы договорились о следующем: мы поддержим любую инициативу, согласованную ими с Кабинетом министров, с Министерством финансов, чтобы исключить риски для госбюджета. Насколько я понимаю, эта группа лиц не смогла договориться ни с Кабмином Гончарука, ни с Кабмином Шмыгаля. Вот и решили поменять тактику, начав давление на Верховную Раду. Мы вынесли на комитет рассмотрение вопроса по их требованию. По предложению народного депутата Заблоцкого было единогласно принято решение о создании рабочей группы для разработки соответствующего законопроекта. Насколько я знаю, сейчас к работе привлечен и Минфин. Пока мне руководитель рабочей группы не сообщал о том, что уже готов какой-то документ. Но, как только он появится, мы сразу же, без промедлений, его рассмотрим.

Причем нужно понимать, что я не принимаю самостоятельно решений. Я выношу вопросы, законопроекты на заседания комитета. Голосую по ним в числе 34 депутатов – членов комитета. Я не руководитель депутатов, я – организатор заседаний и работы комитета. Ни больше, ни меньше. То есть, какое решение примет комитет, таким оно и будет.

Вы заявили, что Верховная Рада не сможет принять в целом проект госбюджета на 2021 год в установленный Бюджетным кодексом срок. Почему?

В Раде были отменены многие заседания из-за пандемии коронавируса. И это объективная причина непопадания в сроки. Хотя, требовали времени и обсуждения относительно содержания законопроекта о госбюджете. К первому чтению он был подан, откровенно, слабым. Депутаты работали над его совершенствованием. Это и послужило причиной того, что мы затянули его рассмотрение в первом чтении.

Возможен ли традиционный для Украины «бюджетный» вариант — под елочку?

Я уже дважды прогнозировал бюджетный процесс, в том числе принятие закона до 1 декабря. И прогнозы не оправдались. Поэтому прогнозировать сейчас, что точно не будет бюджетной ночи, мне сложно. Но мы со своей стороны сделаем все возможное, чтобы этого не произошло.

Вы предлагали массу поправок в проект бюджета. Кабмин согласился с ними?

Я внес 72 поправки. Около 20 учтены полностью или частично. Были и правки от народных депутатов, проголосованные в сессионном зале. Учел ли Кабмин предложения депутатов?.. Видно, что старался учесть, однако, очевидно, что не все удалось. Коротко рассказать не получится.

Из положительного — ко второму чтению можно выделить сокращение на 500 млн гривен затрат на содержание Таможенной службы и на 200 млн гривен — на реорганизацию ликвидированной Государственной фискальной службы, 400 млн гривен — на содержание Бюро экономической безопасности, а также ряд других ведомств. В части поддержки экономики из более-менее существенного (кроме дополнительных 0,5 млрд на дотации агросектору) добавили 0,25 млрд гривен на энергоэффективность, 100 млн гривен на шахту Ново-Константиновская. Это хорошо, но, конечно, мало. К сожалению, не приняли мою поправку по финансированию Экспортно-кредитного агентства, хотя разрешили Кабмину выпускать ОВГЗ для пополнения его уставного фонда.

Положительно то, что добавили денег на медицину – на Институт рака, на Охматдет, на Институт сердца, на предоставление высокоспециализированной медпомощи, на трансплантацию, на страхование медработников от Ковида и так далее. В целом, МОЗ получил больше всех между первым и вторым чтениями (плюс почти 4 млрд гривен). Однако, этого явно мало, чтобы дотянуть финансирование до 5% ВВП. Вероятно, поэтому Степанов и не голосовал за бюджет. Я, к слову, предлагал добавить 25 млрд гривен.

Положительным, хотя и недостаточным, по моему мнению, является сокращение дефицита бюджета на 0,5 процентных пунктов — до 5,5% ВВП (или на 23,8 млрд гривен). Это позволит взять в долг меньше на 29,7 млрд гривен, чем планировалось и, соответственно, на меньшую сумму вырастет госдолг. Также положительно то, что в структуре долгового финансирования планируют занять меньше с внутреннего рынка (на 52 млрд гривен брутто) и на такую же сумму занять больше с внешних рынков, хотя, для реальности этого источника необходимо продолжение активного сотрудничества с МВФ. Мы неоднократно обращали внимание на слишком рискованные планы Минфина по финансированию дефицита бюджета за счет ОВГЗ в 2021 году. Дефицит будет дополнительно профинансирован также за счет роста поступлений от приватизации с 6 до 12 млрд гривен. Это — потенциально рискованная статья.

Еще положительным является перенос увеличения минимальной зарплаты с 1 июля на 1 декабря 2021 года. Мы говорили об этом неоднократно.

А какие еще есть бюджетные риски?

Из непонятного, нуждающегося в пояснении, я бы назвал сокращение расходов на выплату пенсий и покрытие дефицита Пенсионного фонда на 8,5 млрд гривен. Это выглядит, как минимум, странно на фоне текущих проблем Пенсионного фонда, который в нынешнем году уже занял с Единого казначейского счета 17 млрд гривен.

Пояснений также требует притча во языцех – увеличение расходов на Офис президента и Кабмин. Мы будем сокращать расходы, как сказал глава ОП, или нет?

Не до конца обоснована необходимость увеличения и так увеличенных год к году расходов на культуру и спорт. Понятно, что важно, но сомнительно с учетом общей кризисной ситуации в стране и мире.

Вы предложили существенно пересмотреть программу выплат при рождении ребенка: за первого ребенка — 100 тысяч, второго – 200 тысяч, третьего — 300 тысяч. Стоит ли людям ожидать таких нововведений?

Это была моя поправка, связанная с балансировкой доходов от игорного бизнеса. Но она не была принята, по крайней мере, в этом году. Естественно, на все депутатские предложения денег нет. Осознавая финансовую ситуацию в стране, понимаю, что чудес не бывает. Попытаемся реализовать предложение в бюджете 2022 года.

Кстати, о финансах. Президент анонсировал законопроекты в поддержку граждан и бизнеса, которые пострадали вследствие карантинных ограничений. Это и выплата двух тысяч на ребенка, и единовременная помощь в размере восьми тысяч, и налоговые каникулы, и списание налоговой задолженности в объеме трех тысяч гривен. По его словам, документы будут переданы в Раду в ближайшее время. На все потребуется 10 млрд гривен. Где найдутся эти средства с учетом дырявого бюджета?

Давайте начнем с того, что это правильная и своевременная инициатива. Действительно, в условиях кризиса это болезненно для государственного бюджета. Однако, президент и правительство идут на это, несмотря на все трудности. Премьер-министр считает, что источником инициативы являются средства Фонда по борьбе с COVID-19. В целом, нужно сначала увидеть все предложения в цифрах, а уж потом принимать соответствующие решения.

Сейчас много говорят о нецелесообразном использовании средств Фонда борьбы с COVID-19. Кабинет министров даже обязал Госаудитслужбу провести аудит Фонда. Но пока об этом нет никаких новостей. Как вы относитесь к данной ситуации с Фондом?

Проверка — это всегда хорошо. Пусть проверяют. Однако, я не могу согласиться с аргументом о нецелевом использовании средств Фонда на дороги, в чем нас часто обвиняют. Верховной Радой было принято решение перераспределить средства Фонда. Это было продиктовано тем, что именно дорожное строительство в этом году является приоритетом, это должно поддержать экономику. За девять месяцев по всем отраслям у нас падение, кроме строительства. Данный рост состоялся, в том числе, благодаря дополнительно выделенным деньгам из Фонда. Мы поддержали в тяжелое время отрасль, которая имеет самый высокий уровень локализации. Создаются рабочие места и предоставляется возможность заработать нашим смежникам. Поэтому решение было правильным. Кстати, до больницы человека нужно довезти. А по нашим дорогам, говоря откровенно, скорые не всегда доезжают.

На фоне пандемии коронавируса решением правительства введен карантин выходного дня. Бизнес встретил это новшество в штыки. Сейчас уже говорят о том, что возможен и локдаун. Причем это может случится к концу декабря, чтобы на новогодние и рождественские праздники изолировать людей. Как вы относитесь к такому решению?

В данной ситуации никто не знает правильного ответа на вызовы, которые стоят, причем не перед нашей страной, перед всем миром. Нет в мире алгоритмов, которые были бы протестированы. Кабинет министров ищет баланс между потерями экономики, бизнеса и угрозами жизни и здоровью населения. Найдено было решение в виде карантина выходного дня. Но правильное оно, или нет, покажет практика. Посмотрим, к чему это все приведет. Скажу откровенно, я — приверженец полного локдауна по образцу весны 2020 года. И, скорее всего, его надо будет вводить в ближайшее время.

Напоследок вопрос по поводу сотрудничества с МВФ. Уже звучат заявления, что транша Фонда до конца года не будет. Если так, то с чем это связано?

Транша МВФ до конца этого года не будет. Сейчас идут активные переговоры с Фондом, в рамках которых ведутся консультации, в том числе, успешные — о бюджете на следующий год. Они также касаются антикоррупционного законодательства. Переговорная команда – Минфин, Нацбанк, премьер-министр. Они постоянно в контакте с Международным валютным фондом. Диалог идет в нормальном режиме, никаких потрясений нет. Мы ждем результатов. Транш мы можем получить по определенной процедуре. Сначала приезжает миссия Фонда, потом следует заявление МВФ о выполнении Украиной условий меморандума, затем — решение Фонда о транше. Если даже миссия Фонда приедет завтра, то до конца года мы не успеем по длительности всех процедур получить транш. Но сам по себе приезд миссии является положительным сигналом для наших кредиторов. Я не исключаю, что транш возможен в начале следующего года.

Нана Черная